Как я был ангелом. Про крещенское купание в проруби

Отец Димитрий стоит перед иорданью с большим деревянным распятием в руках. Напротив него на взгорке мы — прихожане. Конечно, ещё набежали и зеваки — поглазеть, как попы в прорубь прыгать будут, да на баб в прозрачных мокрых рубахах попялиться. Но наших все ж больше. Я вижу чистые, светлые улыбки, и с каждым выдохом они маленькими облачками растворяются в морозном январском воздухе. И предчувствую чудо какое-то, сам не знаю какое.

«Приидите, приимите все Духа премудрости, Духа разума, Духа страха Божия, явившегося Христа» — священник выталкивает слова молитвы, и они летят к нам и куда-то дальше.

Они летят над нами, и, кажется, вся земля сейчас должна остановиться, замереть и внимать этим словам, этому голосу. На секунду я даже представил, как вся Большевистская остановилась, мужики повылезали из камазов и зилов, из автобусов и автомобилей вышел народ и молча слушает и удивленно смотрит на эти слова, облаками плывущие в небе.

«Сам убо, Человеколюбце, Царю, прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа и освяти воду сию…» Я смотрю в небо, и мягкий снег падает мне на лицо, покрывая этой благодатью.

«… и даждь ей благодать избавления, благословение Иорданово: сотвори ю нетления источник…» ветер несет молитву, и когда она пролетает над нами, я чувствую, как в нее вплетаются и наши радости и надежды.

«…освящения дар, грехов разрешение, недугов исцеление…» Да, я хочу освятить свою суетную жизнь и исправить её и освобождением от греха, и исцелением болезней.

«…демонов губительну, сопротивным силам неприступну, ангельския крепости исполнену»… а это вообще как будто для меня. У меня были страшные припадки бешенства, о которых знают, пожалуй, лишь самые близкие люди. Самым любимым всегда достается самая тяжелая работа. Это как мыть гору грязной посуды после праздника: гости радовались, ели, пили, смеялись и ушли. И я уже уснул. А посуду мыть ей… И как прогнать этих демонов? Постом и молитвой. Разумом и любовью. И вот этой святой купелью.

«Ещё раз поздравляю всех с праздником святаго Богоявления! Желаю крепкого сибирского здоровья, мира в душе и всех благ! Сейчас в порядке очередности после священников можно искупаться в этой святой воде, причаститься её, получившей благодать Духа Святаго! С Богом!»

Народ двигает к палаткам, раздевается и готовится к этому причастию. Отец Димитрий в сером подряснике первым подходит к купели и погружается в воду.

«Во Иорда-ане кре-ща-ю-щу-ся- Те-бе, Гос-по-ди,
Тро-и-чес-ко-е я-ви-ся по-кло-не-ни-е…»

Я всматриваюсь в лица тех, кто уже вышел из купели и улавливаю странное выражение радости и боли. Два года назад я был на этом самом месте и нырял в прорубь вместе со всеми. Но для меня это был скорее вопрос «смогу — не смогу», вопрос закалки и проверки. Проверил. Смог. Закалился. Сегодня я думаю не об этом. И предчувствие какого-то чуда все более нарастает во мне. Палатки забиты раздевающимися и одевающимися, и я почему-то иду к купели и раздеваюсь прямо на льду, в десяти метрах от нее.

Кругом шумно. Тут и там слышны различные «Ах!» «Эх!» «Ух!» Плеск воды. Чей-то мужской смех. Вдалеке кого-то зовет женщина. Какой-то мальчишка орет во все горло. Певчие дрожат от холода, улыбаются и не перестают петь тропарь.

Я подхожу к полынье. Господи, помилуй! Ступенька. Ещё одна. Ещё. Я сгибаю ноги и оказываюсь в воде…

И вдруг время останавливается. Я ничего не ощущаю и ничего не чувствую. Нет холода. Нет шума. Нет суеты. Нет никаких болезней и забот. Нет даже мыслей. А ещё за шаг до купели они были. Я гнал их, но они были: ведь сегодня понедельник, двенадцать часов дня, меня на работе ищут, наверное… Я не заставлял себя опускаться в купель, особо не настраивался, даже на руки не брызгал, как обычно, чтобы предохранить тело от охлаждения. Я подошел к Иордани с благоговением и любовью. И сейчас в этой воде я ощущал только эту любовь и это благоговение.

И вот что важно: тут, под водой не было моих демонов. Тут не было бесов, чье присутствие я ощущаю как тяжесть в теле. И настолько привык к этой тяжести, что она становится как бы моей частью. А там их не было. Они выпрыгнули из меня и, злые и орущие, летали над прорубью. И не могли меня взять. Я вынырнул, и они полетели назад, домой, в меня. Я нырнул. И они ещё больше разозлились. Я снова вынырнул, и они, видя мою мокрую голову, снова рванулись ко мне. А я опять нырнул. И они опять стали орать и беситься…

Я не мог долго сидеть в этой воде. Я скажу так: я вообще не мог сидеть в этой воде. Я был под водой меньше трех секунд. Меньше трех секунд я был Ангелом.

А потом я вышел из купели. И мне стало совсем нехорошо. Я снова стал человеком. У меня очень сильно замерзли пальцы на ногах и руках. Я согнулся и бежал к полотенцу. Кто-то встречал меня, что-то говорил. Я заметил чью-то улыбку. Я услышал тропарь. Плеск воды. Чей-то мужской смех. Вдалеке кого-то зовет женщина. Какой-то мальчишка орет во все горло…

Мокрый, я стоял посреди зимы и смотрел, как люди становятся в очередь, чтобы упасть в эту воду. Я знал, что бесы уже снова во мне. Но я чувствовал, что где-то рядом и Ангел, и он защитит меня. И мне снова стало хорошо. Наверное, и на моем лице сейчас было это странное выражение боли и радости. Закоченелыми пальцами я разворачивал одежду и натягивал брюки…

Мне хотелось ни с кем не разговаривать и побыть одному. Друг, с которым мы пришли сюда, сегодня не купался в этой воде. Он стоял в теплой кожаной куртке, в шапке-ушанке и фотографировал меня на мобильный телефон. Он ещё, кажется, ставил меня рядом с человеком в шубе, чтобы запечатлеть контраст: «Лешенька! Дорогой! Встань-ка вот суда! Я тебя сейчас сфотографирую! Да нет, не так, развернись вот… подожди, кнопочка запала… а вылез-то ты с каким злым лицом, а? Лешенька!…»

Я стоял у купели. От сердца во все стороны разливалось тепло. Я слышал шум, я вспомнил, что сегодня понедельник, двенадцать часов дня, и меня, наверное, ищут на работе. И я побежал в город, в свою жизнь. На Большевистской как всегда летели, шумели, гудели машины… Уходя, я обернулся на реку. И мне показалось, что где-то там, далеко, мимо рыбацких палаток с безразличными ко всему рыбаками, мимо греющихся коньяком парней с шикарными наколками, мимо сотрудников милиции и спасателей МЧС идет Спаситель. Идет по ледяному песку Сибири так же, как когда-то шел по раскаленному песку Иордана. Он встает в очередь к купели. Он опускается в эту воду. И белый голубь спускается к Нему. А сверху на нас смотрит Он — Отец и Создатель. Смотрит и улыбается…

Рекомендую заглянуть:

Понравилась статья? Буду очень благодарна, если вы расскажете о ней друзьям:

Вы можете оценить эту статью: Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (Пока оценок нет)
Загрузка...

Автор: Алексей Талашкин

Добавила Ольга Салий) Выпускник факультета дошкольного воспитания НГПУ, играл в сборных КВН НГПУ с 1995 по 2004 г., один из основателей апрельского капустника команд КВН НГПУ «Свободное ухо апреля», старой традиции КВН НГПУ. Трижды чемпион «Неестественного отбора». Выпускник (2003 г.) АПРИКТ (Академия переподготовки работников искусства, туризма, культуры) отделения пантомимы и пластической культуры театра. Учился у И. Г. Рутберга, заслуженного деятеля искусств России, заведующего единственной в России кафедрой пантомимы.  С 2002 года — режиссер студии пантомимы института социальной реабилитации для глухих и слабослышащих при НГТУ, с апреля 2007 года — режиссер студенческого клуба НГПУ.  Преподаватель Школы звонарей при храме Михаила Архангела с 2005 года.

Комментарии приветствуются (уже оставили 6 комментариев)
  1. Катерина:

    Талашкин — ты чудо! заставил меня плакать с самого утра! Потому что все правда! Я и свой опыт помню и становиться ужасно оттого, что больше так не смогу! тогда ребенком была, а теперь этого ребенка в себе навсегда потеряла! спасибо! Я плачу!

  2. Катерина:

    Господи, ну неужели теперь это будет единственное место, где мы сможем поговорить? Слушай, а еще я поняла о чем буду говорить на спектакле. смешно, но если бы спектакль строить на дорожных знаках — мой вчерашений бред, то мой знак будет тупик или проезд запрещен! Я умерла уже несколько лет назад. наверное это было самоубийство! :) Прости за смайлик, но я не знаю, как еще сказать, что говорила я это с улыбкой

  3. Олег:

    Очень все чисто, по-божески. Додуманно что ли. Красиво не по-настоящему, но красиво. Может, и действительно так. Ощущения, кстати похожи. ныряние — будто приобщение к светлому. Леш, пишу тебе литературный ответ как у меня прошло крещение. Скоро скину ссылку. Много чего сказать есть.

  4. оленька:

    не хватает силы воли, решиться. веры хватает, а силы характера — нет. уверена, что ощущения такие и благодать.

  5. Анна:

    Это очень и очень хорошо! Надо направлять в Фому, талантливо, замечательно, все тонко подмечено.
    Спасибо!

  6. Николай Герасимов:

    Спаси тебя Христос! Алексей! Я побывал с тобой там, у купели, и видел всё! Храни тебя Господь!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *